Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров - Страница 206

206

Он поглядел на красные стержни.

– Ну, я подумал, что магистр Рал должен носить их как символ власти. В конце концов, Ричард носил эйджил. И ты носишь.

– Эйджил мы носим не как символы власти, а как символы нашего уважения к тем, кому они принадлежали.

Он пожал плечами.

– Солдаты трепещут, видя, что я их ношу. Это полезно. Спокойной ночи, моя дорогая. – Он улыбнулся. – Позови меня, если тебе что-то понадобится.

Бормоча проклятия, Кэлен вошла в свои покои. Она устала и хотела лишь одного: упасть в кровать и заснуть. Но она знала, что уснуть ей не удастся.

Бердина ждала ее.

– Он лег спать? – спросила она, имея в виду Дрефана.

– Да, – ответила Кэлен. – И я собираюсь сделать то же самое.

– Нет. Вы должны пойти со мной.

Кэлен нахмурилась. Вид у Бердины был очень серьезный.

– Куда?

– В замок.

– Что-то случилось? Кто-то пытался проникнуть через сильфиду?

Бердина махнула рукой и подошла ближе.

– Нет-нет, это не сильфида.

– Тогда что же?

– Просто я хочу, чтобы вы пошли туда со мной, и все. Мне одной скучно.

Кэлен погладила ее по плечу.

– Бердина, я понимаю, как тебе одиноко, но уже поздно, у меня болит голова, и я устала. Весь день я была в штабе. Дрефан хочет, чтобы мы все вернулись в Д’Хару. Он решил сдать Срединные Земли Ордену и сосредоточиться на защите Д’Хары. Я должна выспаться, чтобы завтра у меня были силы отговорить офицеров от этого безумного плана. Сегодня у меня ничего не вышло. Только Керсон на моей стороне.

– Поспите потом. А сейчас пойдете со мной в замок.

Кэлен пристально поглядела в глаза морд-сит. Сейчас они были именно глазами морд-сит. Это говорила не просто Бердина, а госпожа Бердина, холодная и требующая повиновения.

– Только когда ты объяснишь мне зачем, – спокойно сказала Кэлен.

Бердина взяла ее за руку.

– Вы пойдете со мной в замок. Немедленно.

Кэлен никогда не видела у Бердины такого взгляда. На мгновение ей стало страшно.

– Хорошо, если это для тебя настолько важно, пошли. Я только хочу знать, в чем дело.

Вместо ответа Бердина подтащила Кэлен к двери и выглянула наружу.

– Чисто, – прошептала она. – Пошли.

– Бердина, ты меня пугаешь. Что происходит?

Не отвечая, Бердина выпихнула ее в коридор. Они шли по лестницам для слуг и боковым коридорам, а когда замечали солдат, Бердина оставляла Кэлен за углом и сама говорила с ними.

За воротами ждали лошади. Два сильных армейских жеребца.

Бердина бросила Кэлен плащ.

– Вот, наденьте, чтобы люди не видели вашего белого платья. Если вас узнают на улицах, Дрефан может пронюхать.

– Почему ты не хочешь, чтобы Дрефан знал, куда мы едем?

Бердина помогла ей забраться в широкое седло и села на второго коня.

– Вперед.

Кэлен смирилась. Бердина, очевидно, не собиралась рассказывать ей о причинах такой спешки. До замка Волшебника они добрались без приключений, никого по дороге не встретив.

В последнем коридоре, ведущем к сильфиде, Кэлен увидела Кару. Морд-сит стояла у двери в какую-то комнату с таким видом, словно ее охраняла. Бердина остановилась и, перед тем как открыть дверь, сказала:

– Только посмей разочаровать меня, Мать-Исповедница, и ты узнаешь, почему все боятся морд-сит. Кара и я будем с сильфидой.

Не оглядываясь, Кара пошла к сильфиде, а Бердина открыла дверь и втолкнула Кэлен в комнату. Кэлен чуть не упала, но удержалась, сделала шаг вперед…

И увидела Ричарда.

На мгновение у нее остановилось сердце.

Свечи, горящие в больших канделябрах, отражались искорками в его серых глазах. Он был такой же, как всегда, – только без меча на боку.

Наконец Кэлен решилась заговорить:

– Чума кончилась.

– Я знаю.

Комната вдруг показалась ей такой тесной. Камень – таким темным. Воздух – таким тяжелым. Кэлен пришлось сделать усилие, чтобы наполнить легкие.

Лоб Ричарда был покрыт бисеринками пота, несмотря на то что в глубинах замка было прохладно. Капля скатилась по его щеке, оставляя влажный след.

– Тогда зачем же ты здесь? В этом нет никакого смысла. У меня есть муж. Нам нечего сказать друг другу после… Наедине…

Тон ее был холодным, и она увидела, как он отводит глаза.

Она надеялась, что это заставит его сказать то, что ей нужно услышать.

Добрые духи, пусть он скажет, что прощает меня.

Ричард сказал вместо этого:

– Я попросил Кару и Бердину привести тебя, чтобы мы могли поговорить. Я вернулся, чтобы поговорить с тобой. Ты не откажешь мне в этой малости?

Кэлен не знала, куда деть руки.

– Конечно, нет, Ричард.

Он кивнул в знак благодарности. У него был больной и измученный вид. В глазах было страдание.

Больше всего на свете она хотела, чтобы он сказал, что прощает ее. Только это могло излечить ее разбитое сердце. Это были единственные слова, которые что-то значили бы для нее в эту минуту. Она хотела, чтобы он произнес их, но он только стоял и смотрел на холодные стены.

Она решила, что, если он сам не собирается это сказать, ей ничего не остается, как заставить его это сделать.

– Ты вернулся, чтобы простить меня, Ричард?

Его голос был тихим, но твердым.

– Нет, я вернулся не для того, чтобы тебя простить. Я не могу простить тебя, Кэлен.

Она отвернулась. Она наконец нашла, что делать со своими руками: она прижала их к животу.

– Я понимаю.

– Кэлен, – сказал Ричард у нее за спиной. – Я не могу простить тебя, потому что это было бы неправильно. Или ты хочешь, чтобы я простил тебе твою красоту? Или стакан воды, который ты выпила, когда тебя мучила жажда? Или то, что ты ешь, когда тебе хочется есть? Или ощущение теплого солнечного луча у тебя на щеке?

206