Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров - Страница 126

126

Думая о Ричарде, она медленно выдвинула верхний ящик, где хранились почти все ее ценности. Она бережно достала свое синее свадебное платье и разгладила пальцами тонкую ткань. Кэлен прижала платье к груди, и на глаза у нее навернулись слезы.

Она аккуратно убрала платье на место, чтобы слезы не капнули на него, и долго стояла, уговаривая себя успокоиться.

Потом Кэлен закрыла ящик. Ее ждали дела. Она – Мать-Исповедница, нравится ей это или нет; Шота живет в Срединных Землях и поэтому тоже является объектом ее внимания.

Кэлен не собиралась умирать и навсегда расставаться с Ричардом, но больше не могла допустить, чтобы Шота вмешивалась в их жизнь – как настоящую, так и будущую. Шота послала другую женщину, чтобы та отбила у Кэлен Ричарда. Она не могла оставить безнаказанным такое вмешательство.

Кэлен укрепилась в своем решении. Зайдя за шкаф, она вытянула веревку, привязанную к крючку и всю увитую узелками. Она была там на случай пожара, чтобы Мать-Исповедница могла спуститься с балкона.

Она открыла стеклянные двери; в лицо ей ударил рычащий ветер и снег. Кэлен закрыла балкон и, накинув капюшон, убрала под него свои длинные волосы. Теперь никто не узнал бы в ней Мать-Исповедницу – если вообще кому-то взбрело бы в голову выйти на улицу в такую ночь. Впрочем, Кэлен знала, что солдаты, охраняющие замок Волшебника, непогоды бояться не станут.

Она быстро обвязала веревку вокруг каменной балюстрады и сбросила тяжелый моток вниз. В темноте она не видела, достиг ли конец земли. Оставалось только надеяться, что тот, кто поместил веревку за платяной шкаф, позаботился, чтобы она была достаточно длинной.

Кэлен поставила ногу на перила, взялась за веревку обеими руками и начала спускаться.

Кэлен решила идти пешком. До замка было недалеко, и кроме того, если бы она взяла лошадь, ей бы пришлось оставить ее там. А если бы лошадь нашли, поднялась бы тревога. Кроме того, было бы труднее незаметно миновать часовых. Добрые духи послали ей на помощь весенний буран, и она должна сполна воспользоваться таким преимуществом.

Идти по тяжелому, мокрому снегу оказалось трудно, и Кэлен подумала, что все-таки зря не взяла Ника. Но она заставила себя не отступать от принятого решения. Если она не будет тверда в мелочах, то в важных делах не добьется успеха.

Почти все окна в городе были закрыты ставнями. Немногие люди, с которыми она столкнулась, были слишком заняты борьбой с ветром, чтобы обращать внимание на Кэлен. В темноте никто не смог бы даже сказать, была ли она женщиной или мужчиной. Вскоре Кэлен оказалась уже за городом, на пустынной дороге к замку Волшебника.

По пути она думала, как лучше обойти часовых. Было бы большой ошибкой недооценивать д’харианских солдат. Они ее, несомненно, узнают. И непременно доложат во дворец.

Самый простой способ – убить часовых, но Кэлен не могла так поступить: эти люди вместе с ней сражались против Имперского Ордена. О том, чтобы убить их, не могло быть и речи.

Пытаться лишить часовых сознания ударом по голове тоже не имело смысла. Этот способ обеспечить тишину никогда не был надежным. По опыту она знала, что удар по голове редко немедленно дает желаемый результат. А если человека не оглушить с первого раза, он заорет во всю глотку, поднимет тревогу, и прибегут другие часовые, готовые убить нарушителя.

Сестра Тьмы и Марлин, вероятно, использовали магию, чтобы пробраться невидимыми мимо постов, но у Кэлен не было такой магии. Та магия, которой она обладала, попросту уничтожила бы их разум.

Можно было придумать какую-нибудь уловку; но д’харианские часовые были сами весьма искусны по части уловок и, вероятно, знали их больше, чем Кэлен могла даже вообразить.

Оставалось пойти на хитрость.

Кэлен не была уверена точно, где она находится, но знала, что замок уже близко. Ветер дул слева, поэтому она свернула вправо от дороги и, пригнувшись, двинулась вперед с подветренной стороны. Когда она подберется к постам достаточно близко, придется ползти.

Если она ляжет на снег, раскинув плащ, и немного подождет, снег налипнет на плащ и скроет ее. Потом она пойдет медленно, и если увидит солдата, опять упадет в снег и будет лежать неподвижно, пока часовой не пройдет. Кэлен пожалела, что забыла надеть перчатки.

Когда, по ее расчетам, она была уже в опасной близости от постов, Кэлен приступила к осуществлению своего плана. Она знала, что труднее всего будет миновать мост: там узко, и ей не удастся прошмыгнуть на безопасном расстоянии от солдат. Но солдаты боятся магии замка и, вероятно, не станут подходить к мосту ближе чем на двадцать или тридцать футов, а в темноте, учитывая еще и снегопад, видимость почти нулевая.

Кэлен уже начала верить, что снег скроет ее и ей удастся проскользнуть незамеченной, когда перед самым ее лицом возникло лезвие меча. Она замерла. Быстро оглядевшись, она увидела, что окружена. В спину ей уперлось копье.

Похоже, она перемудрила.

– Кто идет? – грубым голосом спросил солдат, который стоял перед нею.

Кэлен должна была придумать новый план, и быстро. Она решила сказать часовым немного правды и смешать ее с их боязнью магии.

– Капитан, вы чуть не испугали меня до смерти. Это я, Мать-Исповедница.

– Покажите лицо.

Кэлен откинула капюшон.

– Я надеялась пробраться мимо вас незамеченной. Но д’харианские часовые оказались лучше, чем я думала.

Солдаты опустили оружие, и Кэлен перестала чувствовать наконечник копья у своей спины.

– Мать-Исповедница! Вы тоже здорово нас напугали, клянусь всем святым! Что вы здесь делаете ночью?

126